Плацдарм - Страница 57

Но он знал что ничего такого не сделает, и лишь молил Бога, в которого не верил, чтобы всё кончилось скорее.

Но вот наконец последний труп жрецов рухнул в ров, где не рычали а довольно повизгивали псы наевшиеся человечины — ров, куда первыми были сброшены уже остывшие тела императорский семьи Сарнаргаса — потомков ныне низвергнутого божества.

Затем запылал помост, а степняки принялись расходиться — их ждал город, с его вином, едой и покорными женщинами — которых даже не придется насиловать: тем более союзники в неисповедимой своей мудрости это запретили.

Аргуэрлайл. Год Синего Ветра. Месяц Коротких Ночей, тридцать первый день

Конгрегация. Резиденция ковена Холми

В наглухо закрытой лишенной окон комнате в подземелье одного из домов ковена Холми, освещенной синеватым неярким светом вечной лампы, за рассохшимся столом из черного дерева в одиночестве сидел Великий Кормчий. Перед ним грудой лежали книги и свитки. Древние хроники и свежие донесения.

Аэтт размышлял. Размышлял над тем что было известно о пришельцах. И прежде всего о главном — о том что сообщили испуганные беженцы и беглецы из Северной Армии Сарнаргаса. То во что было очень трудно поверить. А именно — империя Темного Бога была повергнута и уничтожена одним мощным ударом прямо в сердце.

Армия пришельцев и их союзников появилась прямо у его стен и после четырехдневной осады взяла его штурмом.

Они сделали это не будучи богами. А ещё… Да много чего ещё…

Они пришли сюда из другого мира — непонятно как.

Они были не демонами, но людьми из плоти и крови.

Они не владели магией, но зато имели оружие, посылавшее смерть за десятки лиг.

И войско жуткой империи Черных Солнц с ее лучшими ее жрецами-колдунами они разбили в открытом бою лицом к лицу, лоб в лоб. Да так, что от тех буквально ничего не осталось.

Пусть им помогали шаманы степняков и кое-кто из вольных чародеев, но кому, как не Эйгахалу Аэтту знать, что даже собранные воедино маги двух-трех ковенов, сведя бой с армией поклонников Неназываемого вничью, могли бы считать себя любимцами судьбы.

Но вот армия эта разбита, а владеющие магией Шеонакаллу истреблены и рассеяны.

Далее.

Захватив столицу Черных Солнц, чужинцы не сделали ничего, что обычно делали завоеватели. Они не подожгли город с четырех сторон. Не учинили резню, длящуюся по обычаю три дня и три ночи. Не согнали всех жителей на главную площадь и не раздавили своими железными ящерами. Не устроили исполинскую оргию, приказав горожанам привести в их лагерь своих дочерей, чтобы, натешившись, перерезать несчастным горло или скормить боевым чудовищам (впрочем, кажется, в их войске нет нетварей). Даже просто не разграбили город. И, что вообще неслыханно, не дали этого сделать своим союзникам-степнякам.

Признаться, именно этот поступок занимал архимага чем дальше, тем больше.

Впрочем, это все мелочи.

Другое беспокоило главу ковена Холми.

Пусть их оружие сильно, может быть, даже не уступает в силе магии, но, тем не менее, их можно побеждать. Не раз и не два чужинцы терпели поражения.

Но было еще кое-что.

Куда важнее, что, по словам того же беглого жреца, пришельцы владели Первичным Огнем и именно с его помощью пришли в Аргуэрлайл.

Кто, кроме божества, мог дать им его?

Разве что они каким-то образом нашли нечто, оставшееся от богов, и сумели использовать? Хотелось бы, чтобы жрец ошибался.

Мысль о божественном вмешательстве кормчему ковена Холми не нравилась — очень не нравилась.

От тех времен, когда Высочайшие спускались на землю и выказывали смертным явные знаки своего бытия, остались лишь много раз переписанные древние летописи да легенды. Но даже этого было достаточно, чтобы понять — если за чужинцами стоит божественная сила, то лучше сдаться сразу.

Ибо надеяться на помощь давным-давно ушедших небожителей Аргуэррайла было бы верхом глупости.

И одновременно — его тайный замысел, лишь краешек которого он открыл самым ближайшим соратникам, стал обретать плоть и кровь..

* * *

Аргуэрлайл. Год Синего Ветра. Месяц Утренней Прохлады, тринадцатый день

Трессерская гряда

…Там, где зеленые холмы Трессер переходили в голые рыжие плоскогорья южного Сарикума, тянулась невысокая гряда изломанных утесов — где-то поросшая лесом, где-то устремившая в небо голые клыки. Был вечер, и солнце клонилось к закату, — а селение всё не показывалось. А между тем скоро лошади уже не могут идти, и нужно будет сделать привал…

Они остановились на поляне соснового леса, где старые кострища и следы вала указывали, что лагерь тут разбивался неоднократно. Окруженная молодыми горными буками и крепкими меднокожими соснами, поляна выглядела весьма уютно. Если верить рассказам торговцев, то леса и горы эти облюбовала древняя нечисть, в других местах почти истребленная — гхолли, чернокрыльцы, огромные хищные черви — хорхои и вирмиисы. Но пока им никто не встретился.

Алексей прошел узкой тропинкой между заросших мхом валунов, и вдруг лес расступился, открыв взору разведчика широкую котловину, по склонам которой к синим водам озера сбегали кривые сосны. С другой стороны котловины возносилась вверх серая отвесная стена угрюмой серой горы. Сверху было видно, как отражаются в озере противоположные склоны гор. Три ледника с сине-зелеными трещинами на белой сияющей глади, спускались в глубокую долину под их ногами. Снег весело искрился на поверхности самого большого из ледников — через который им предстояло идти.